Но вот в 50-е годы американская атомная лодка «Наутилус» походила подо льдами Ледовитого океана, побывала на Северном полюсе. А за ними и наши рванули под большой лед да на полюс. И нужно их прославить, а как писать? « Н-ской подводной лодкой достигнут Северный полюс!»? Не, не звучит. Нужно имя. Благозвучное. Вот и получилось, что те лодки, которые самые …, - те получали название. Совершишь что-нибудь выдающееся, получишь имя. Особенно часто в этих случаях употреблялись слова «комсомол», «комсомолец». Поэтому, как только экипаж подводной лодки С-363 совершил свое «выдающееся» деяние, так сразу и получил … «почетное» наименование. Я не знаю, какому «остряку-самородку-самоучке» пришло в голову это выражение, но закрепилось оно сразу во многих головах «представителей флотской общественности», и неофициальное имя приклеилось навсегда к злополучному экипажу.
Шел октябрь 1981 года. Старенькая дизельнаяВо времена СССР подводным лодкам названий не давали (спущена на воду в 1956 году) вышла из базы в латвийском городе Палдиски. Поход этот был первым выходом в море в качестве командира для капитана 3 ранга … Командир был молодой. Зеленый еще. Потому к нему приставили старшего товарища, начальника штаба той самой бригады подводных лодок, куда входила С-363. А еще свой первый самостоятельный выход в море делал штурман корабля. Старший лейтенант. Штурман тоже был молодой. Зеленый еще. Да что говорить, там весь экипаж был зеленый. Почему? Лодка-то ведь в строй вошла только в феврале 1981-го, после 11-летнего отстоя в консервации и ремонте. Соответственно и экипаж был собран с бору по сосенке и настоящим экипажем стать еще не успел.
Где-то 18 октября противный, как зубами по стеклу, как серпом по нежной материи мужских чувств, скрежет прошелся по корпусу С-363. Лодку в подводном положении «приголубил» тралом какой-то польский «рыбак», и спокойно ушел. Всплыли, осмотрелись, ничего особого не заметили. Правда, трал «свернул шею» антенне пеленгатора. Ну и что, подумаешь, это так, «мелкие брызги». А вот и напрасно так решили. Всё в конце концов и получилось из-за этого пеленгатора. Вернее из-за того польского траулера, что антенну сломал.
Суть дела в том, что штурман уверенно мог определять свое место именно с помощью пеленгатора. Просто и надежно. Пеленгатор дает направление на радиомаяк. На карте проводишь прямую от лодки до маяка. Поворачиваешь антенну пеленгатора на другой маяк. Еще прямую проводишь. В точке, где прямые пересекутся, твоё место. А антенны-то нет, её поляк срубил! А другими методами навигации штурман владел … ну не очень хорошо. Скорее даже очень плохо. Короче говоря, с момента встречи с тем проклятым траулером местоположение С-363 определялось с ошибкой. Потому что только по счислению шли. Чем больше ходили без коррекции, тем больше ошибка. В конце концов, лодка просто заблудилась. Но это – полбеды. Беда состояла в том, что об этом никто не догадывался. Впрочем, подозреваю, что штурмана все-таки посещала затаенная мысль, что он «блудит», но…
27 октября 1981 года. Вечер. С-363 подвсплывает на перископную глубину, а затем и вообще переходит в надводное положение. Нужно зарядить аккумуляторные батареи. Вахтенный офицер – замполит. Он внимательно вглядывается в водную поверхность, кругом какие-то темные пятна на воде, вероятно масляные. Все время приходится от них уворачиваться. Внезапно сильный удар сотрясает корабль, и … лодка застывает на месте. Приплыли! Мель? В открытом море?
21 час 57 минут. Команда: «Осмотреться в отсеках»! Течи в отсеках не обнаружено. Выжимая из дизелей все и чуть-чуть сверх того, пытались сняться с мели. Безрезультатно. Пробовали даже раскачать лодку, бегая всей командой с носа в корму и обратно. Побегаешь там! С рассветом уяснили обстановку. «Чистая вода» имелась спереди и сзади. А сбоку … По обоим бортам, куда ни глянь - какие-то острова, островки, островочки … И, наконец, бледный штурман подошел к командиру. Вероятно, та потаенная мысль, что блуждала где-то в глубине мозга военного судоводителя, пробилась наверх. Штурман объявил, что местоположение лодки определено. Они находятся в «самой что ни на есть непосредственной близи» от шведской военно-морской базы Карлскруна. И тут заговорил командир. На «командирском» языке. В целом содержание его небольшой, но проникновенной и красочной речи сводилось к характеристике штурмана, его ближайших родственников, а также того училища, откуда таких штурманов выпускают.
А вокруг стояла тишина. Молчал штаб Балтийского флота. Подавленно молчали матросы и офицеры С-363. Молчали хозяева всех этих островов – шведы. Они пока что не обнаружили незваных гостей. Но уже бродил на своей лодке в утреннем тумане, проверяя выставленные сети, рано вставший пожилой швед. И вот, возвращаясь, подходя к берегу, он увидел и подводную лодку, и бело-синий флаг с серпом-молотом и звездой, и хмурых мужиков за ограждением рубки. Законопослушный, как и положено шведу, рыбак «рванул» к телефону. В полицейском участке его подняли на смех, но сообщенияе куда положено записали и куда положено позвонили. Короче говоря, никто сообщению не верил, но сообщения неуклонно продвигались. Куда положено. И вот уже начальник штаба военно-морской базы Карлскруна,«оседлав» катер, отправился к «мифической», как он полагал, русской подводной лодке. Но … моргай не моргай – вот она, лодка, и вот она, куча проблем, возникших вместе с нею. Командор- капитан (по-нашему – второго ранга), ситуацию уяснил сразу, и решение нашел мгновенно. Обеим сторонам: (и суровым мужикам под серпасто-молоткастым флагом ВМФ СССР, и шведским морским волкам Карлскруны) было ясно: сложившаяся ситуация ничего, кроме огромного «фитиля», принести не может. А что за «фитиль» изобретет буйная начальственная фантазия? Какой формы, размера и содержания? И потому швед предложил: сделаем вид, что ничего не было, и мы друг друга не видели - сейчас же, не медля, он присылает буксир, который снимет лодку с мели и без всяких там бюрократических глупостей типа дальнейших докладов на самый «верх», решений – разрешений оповещений и т.п., выведет ее в место, шведской юрисдикции не подвластное. И после этого «чеши» отсюда, дорогой коллега – моряк Балтийского флота, и вспоминай, на что ради морской дружбы смог пойти твой шведский товарищ!
Но наш командир на сладкие шведские речи не повелся. И правильно сделал. Все равно ребята с холодной головой и горячим сердцем все узнают. И квалифицирована будет помощь шведского капитана второго ранга наверняка как сговор с супостатом. В общем от помощи отказались и стали ждать ценных указаний (ЦУ) от штаба Балтфлота. Балтфлот молчал. Там тоже ждали ЦУ от Главкома Сергея Георгиевича Горшкова. А Главкомат ВМФ ждал ЦУ от Дмитрия Федоровича Устинова. А …. А шведы ждать не стали, и их административная машина закрутилась. От экипажа потребовали оставить корабль и сдаться. Мер принуждения, правда, особых не предпринимали. Выставили у борта пост пограничников на плавсредстве да по громкоговорящей установке повторяли призывы к экипажу покинуть корабль. В мелких просьбах шведы не отказывали, воду привозили регулярно, что-то из продуктов питания. Установился какой-то зыбкий порядок. Однако шведские СМИ вовсю накаляли страсти и дружными усилиями толкали упирающиеся власти к принятию жестких мер. Пограничников убрали, на берегу (там до берега всего 35 метров было) укрепился спецназ, подвезли скорострельные орудия. Мимо лодки прошел минный заградитель для перекрытия минами фарватера – у границы территориальных шведских вод крейсировала пришедшая на выручку эскадра Балтийского флота. Штурм лодки был назначен на 30 октября. Экипаж подготовил лодку к подрыву. И поскольку возможности эвакуации не было, экипажу оставалось только погибнуть вместе с лодкой.
Слава Богу, умные люди все-таки нашлись, и дипломатические усилия были успешными. Все по малости. Потребовали шведы извинений, и допросить командира и замполита лодки. 6 ноября шведский буксир стащил лодку с мели и вывел ее за пределы территориальных вод. 7 ноября, под гром меди сводного оркестра с Красной площади, С-363 возвратилась на базу. Вот и вся история средней подводной лодки С-363 дважды Краснознаменного Балтийского флота, прозванной флотскими остряками «Шведским комсомольцем»
«Шведский комсомолец» ушел. А паранойя, которую сгенерировало появление С-363, осталась. Рыбаки и по сей день видят чьи-то перископы в шведских водах, акустики регистрируют шумы винтов неизвестных субмарин. Через год после «визита» С-363, в октябре 1982 года, шведы бомбили предполагаемую подводную лодку. Большинство шведов не верит в навигационную ошибку, из-за которой наша лодка оказалась в шведских водах. Да и то, с одной стороны навигационная ошибка величиной почти в 100 километров, а с другой – лодка минут 20 уверенно шла ночью без всяких ориентиров, по секретному искусственному фарватеру шириной всего 12 метров.

Валерий Варламов.